SHALLOW-WATER BLACKOUT (Latent hypoxia)

Shallow-water blackout (SWB) - потеря сознания при нырянии с задержкой дыхания в результате недостатка кислорода. Впервые это явление было описанно S. Miles-ом как "latent hypoxia", shallow water blackout - это термин означающий неожиданную потерю сознания у дайверов использующих кислородные дыхательные аппараты закрытого типа (рибрезеры) на небольших глубинах.
Потеря сознания чеще всего наступает в интервале 5ти метров от поверхности, когда расширяющиеся легкие "высасывают" кислород из крови ныряльщика. Однажды, потеряв сознание вы умрете. Блэкаут наступает быстро, неожиданно и без предупреждения. Как правило жертвы этого явления умирают так и не осознав что же произошло.
Ежегодно, только в США тонет около 7000 человек. Craig, в 1976 проводил опрос среди тех кому удалось выжить в таких ситуациях. Все они делали гипервентиляцию перед плаванием, и никаких предвестников потери сознания у них не наблюдалось. Гипервентиляция применяется и ныряльщиками для того, чтобы понизить концентрацию СО2 и увеличить время задержки дыхания.
Начинающие ныряльщики с задержкой дыхания, из за разности в адаптации как правило не всегда достигают этого состояния. Ныряльщики среднего уровня - это та категория, которая подвергается наибольшей степени риска. В ходе тренировки на увеличение результата, из физиологическая и психологическая адаптация позволяет им нырять глубже и оставаться под водой дольше с каждым новым тренировочным днем. От этого так же не защищены и "продвинутые" ныряльщики.
Состояния , которые способствуют возникновению латентной гипоксии(SWB)

Гипервентиляция

Гипервентиляция - это чрезмерно интенсивное дыхание, состоящее в увеличении скорости дыхания или его глубины (или обоих). С помощью гипервентиляции НЕВОЗМОЖНО накопить в организме дополнительный кислород. Напротив, она даже способна обеднять ткани организма кислородом. Притягательным моментом гипервентиляции является понижение количества углекислоты в крови. Частое и глубокое дыхание Уменьшает это количество стремительными темпами. Но ведь ВЫСОКИЙ УРОВЕНЬ УГЛЕКИСЛОГО ГАЗА, А НЕ НИЗКИЙ УРОВЕНЬ КИСЛОРОДА ВОЗБУЖДАЕТ ДЫХАТЕЛЬНЫЙ ЦЕНТР!!!
Начинающий ныряльщик очень чувствителен к уровню углекислого газа. Даже интервал времени в 15 секунд способен настолько изменить этот уровень, что возникнет ощущение "пожара в легких". Подготовленный ныряльщик избавляется от избыточного количества углекислоты, тем самым обманывая дыхательный центр. Обычно в ходе метаболизма человеческий организм производит углекислый газ в постоянном количестве, но этого количества может не хватить для возбуждения дыхательного центра до того момента, когда количество кислорода станет угрожающе недостаточным.
Гипервентиляция приводит к некоторым изменения в центральной нервной системе. Избыточная гипервентиляция приводит к уменьшению кровоснабжения головного мозга, а так же к судорогам в конечностях. В то же время умеренная гипервентиляция приводит человека в состояние эйфории и самодовольства. Это все может привести к опасным или даже трагическим последствиям, происходящим из за слишком долгого отсутствия дыхания - БЛЭКАУТУ (потере сознания).
Изменение давления во время всплытия также способно уменьшить количество кислорода в крови из за механизма связанного с парциальным давлением. Давления газов, а именно кислорода и углекислого газа постоянно изменяются в организме. Газы распределяются между легкими и тканями. Организм "высасывает" кислород из легких по мере необходимости. В ходе погружения концентрация кислорода в легких возрастает в следствии роста давления воды.
По мере того, как мозг и ткани расходуют кислород, все больше его становиться доступным, если ныряльщик продолжает погружение. Это все отлично работает до тех пор, пока кислород в легких имеется в достаточном количестве. Но только во время погружения. Проблемы начинаются при всплытии. Расширение легких при подъеме (обусловленное тем что падает давление воды) вызывает быстрое падение концентрации кислорода до критических величин. Состояние, при котором кислород из легких направляется в ткани становиться полностью противоположным. Это сильнее всего проявляется в последние несколько метров до поверхности, когда наблюдается самое большое расширение легких. Вот в таких вот ситуациях чаще всего случается потеря сознания. Как правило нет НИКАКИХ предвестников этого. Результатом критического количества кислорода становиться отключение мозга.
Закон Далтона о парциальных давлениях (Pb = PO2 + PN2 + Pother gases.)
Если давление в газовой смеси уменьшается, парциальное давление всех компонентов уменьшается в таком же соотношении. Гипоксия от гипервентиляции перед нырком компенсируется повышением парциального давления кислорода во время погружения.
В течении погружения, объем легких уменьшается из за сжатия грудной клетки, что приводит к росту PO2, PCO2 и PN2.
* В легких в результате интенсивного дыхания PCO2 уменьшается. Когда в следствии повышенного давления объем легких уменьшается на половину, PO2 увеличивается, PCO2 также растет, но из за заниженного начального РСО2 наблюдается явление именуемое "обратным градиентом".
* На это кровь реагирует следующим образом: увеличивается респираторный алкалоз и количество оксигемоглобина. Химики записали это вот так CO2 + H2O - H+ + HCO3.
* Хеморецепторы внутри сонной артерии уменьшают частоту сердечных сокращений и это позволяет увеличить задержку дыхания.
* Наблюдается расширение сосудов головного мозга вызванное гипоксией. Далее происходит быстрый расход кислорода, в то время как РСО2 не достаточно для возбуждения дыхательного центра, это продолжается до тех пор, пока не достигнет критической точки. Эта критическая точка (PCO2/PO2) у хорошо тренированного человека гораздо более ниже (меньшая чувствительность к увеличению РСО2 и уменьшению РО2). Быстрое потребление кислорода (например при преследовании крупной рыбы) задерживает эту точку из за того, уровень РСО2 высок и при этом высока физическая нагрузка. У ныряльщика появляется ощущение легкости в голове, головокружение, сильнейшее желание сделать вдох, "мурашки" в конечностях, жесткость мускулатуры и затем теряет сознание.
* Во время нахождения на глубине ,где увеличенное легочное РО2 вызывает увеличение коэффициента передачи кислорода от легких к крови, Инциденты встречаются гораздо чаще ,чем в тех случаях, когда ныряльщик находиться на поверхности.>
* В связи с тем, что альвеолярное РСО2 увеличивается с повышением давления, СО2 не переходит из крови в легкие. Колличество СО2 в артериальной крови стремительно растет, (особенное во время физической нагрузки) и тогда ткани тела начинают накапливать СО2. Тренированные ныряльщики имеют время своего нахождения под водой порядка полутора минут, и стараются не превышать это время чтобы избежать потери сознания при всплытии.
Всплытие к поверхности
* Легкие возвращаются к своему нормальному объему и РСО2 начинает поступать в легкие но в то же время РО2 очень резко снижается.
* В крови PCO2 увеличивается в зависимости от глубины и интенсивности физической нагрузки. Очень глубокие нырки переводят большую часть СО2 в ткани и таким образом усугубляют проблему. Это нормально для HgbO2.
* Когда переломная точка достигнута, хеморецепторы, стимулируемые СО2, создают потребность в дыхании. Этому также способствует низкий уровень О2.
* В мозге:
o CO2 Стимулирует дыхание
o Расширение сосудов поощряет потребление кислорода
o Наступает латентная гипоксия
o Затем следует потеря сознания
* Во время всплытия расширяющиеся легкие изменяют градиент диффузии для кислорода. Небольшие глубины доводят этот градиент практически до нуля, и у ныряльщика наступает критическая стадия гипоксии.
* Гипоксия приводит к потере сознания, возможно даже раньше, чем ныряльщик достигнет поверхности.
* Признаки и симптомы латентной гипоксии (SWB)
o Чрезвычайная слабость, дрожь, бессознательное состояние в воде, амнезия происшествия, утопление.
Link: 'Scuba Diving Explained'., Lawrence Martin, MD
Физиология SHALLOW-WATER BLACKOUT
В дополнение к изменениям из-за Закона Далтона, имеются другие физиологические изменения, которые вступают в силу в течение shallow water blackout и свободного ныряния.
Нырятельный рефлекс
Человеческий организм способен к замечательным адаптации к подводной окружающей среде. Даже нетренированный ныряльщик покажет сильнейшее замедление частоты сердечных сокращений сердца при погружении. Это обычно упоминается как НЫРЯТЕЛЬНЫЙ РЕФЛЕКС. Погружение лица в холодную воду заставляет сердце замедляться автоматически. Сжатие Груди может также замедлить сердце. Нетренированный ныряльщик может испытывать изменения ЧСС до 40 процентов, к норме. Тренированные же спортсмены способны показывать замедление сердечной деятельности до 20ти ударов в минуту.
Эффекты печени
Тренированные фридайверы развивают несколько других физиологических адаптаций, которые ведут к, более глубоким и более продолжительным ныркам. Печень, действуя как резервуар крови, помогает, тренированным спортсменам в увеличении результатов. Очевидно их печень сжимается при нырянии, порождая выпуск дополнительных кровяных телец.
Благодаря William E. Hurford M.D., и соавторам, написавших в "The Journal of Applied Physiology" , о печени японских ныряльщиц Ама. Они наблюдали уменьшение печени в размере на 20 процентов во время ныряния. В то же самое время их концентрация гемоглобина увеличилась на 10 процентов (Volume 69, pages 932-936, 1990).
Эта адаптация, подобная наблюдаемой у морских млекопитающих (увеличения концентрации кровяных телец до 65 процентов), могла увеличивать способность ныряльщиков принять кислород на поверхности. Это могло также увеличивать поставку кислорода к критическим тканям в течение нырка.
Интересно, что сокращение печени и в результате выпуск красных кровяных телец не мгновенны - это начинает вступать в силу после четверть часового ныряния. Эта адаптация , также как другие физиологические изменения, вероятно требует получаса для полного эффекта. Это могло бы объяснять увеличенную способность тренированных ныряльщиков после их первого получаса ныряния, и также может быть одной из причин необъясненной остановки сердца у водолазов с border line heart condition.
Адаптации другого рода
Имеются другие известные адаптация: кровеносные сосуды в коже сжимаются при условии низкого кислорода, чтобы оставить большее количество крови, доступной для важных органов, а именно сердца, мозга и мускулатуры. Изменения в химии крови позволяют телу нести и использовать кислород более эффективно. Эти изменения, в действительности, отнимают последнюю молекулу доступного кислорода от необходимых органов. Наиболее важно, умение ныряльщика приспосабливается к более длинным периодам apnea. Он может игнорировать, в течение более длинных периодов времени, свой внутренний голос, который требует, чтобы он дышал.

ПРЕДОТВРАЩЕНИЕ SHALLOW-WATER BLACKOUT

SWB был горячей темой исследования для водолазных врачей в 1960-ых, когда они разработали основную физиологию, описанную выше. Они также изучали истории случаев SWB , опознавая несколько факторов, которые могут вносить вклад в это состояние. Они включают гипервентиляцию,тренированность , индивидуальность, концентрацию сознания и юность.
Использование гипервентиляции в подготовке к фридайвингу спорно. Никто не возражает, что продлевать гипервентиляцию, до нескольких минут энергичного дыхания, сопровождаемого головокружением и покалыванием в руках и ногах, опасно. Некоторые врачи полагают, что любая гипервентиляция смертельна из-за изменения в эффектах среди индивидуумов и на одном человеке, в различное время. Другие врачи, изучая профессиональных типа Aмa из Японии, обнаружили, что они обычно осуществляли очень "мягкую" гипервентиляцию и глубокий вдох перед спуском. Их гипервентиляция очень легкая, они ограничивают ее скорость путем сжатия губ.
Возможно самое лучшее решение может быть найдено в "U.S. Navy Diving Manual (Volume 1, Air Diving)", где записано: Гипервентиляция воздухом перед нырянием - почти стандартная процедура и достаточно безопасна, если это не осуществляется слишком долго. Гипервентиляция воздухом не должна быть продолжена больше трех или четырех вдохов-выдохов, и ныряльщик должен начать двигаться к поверхности, как только он замечает определенное желание возобновить дыхание.
Изучите смертельные эффекты упражнений, под водой и планируйте иметь дело с этой ситуацией.
Фридайверы учатся, чтобы продлить нырок, глубоко расслабляя мускулы (см. секцию о глубоких нырках). Большинство ныряльщиков минимально используют мускулатуру кроме того случая, когда они борются с рыбой или освобождают якорь. Письмо врача в Австралийском медицинском журнале нашло, что обычный сценарий смертных случаев в Австралии - опытный ныряльщик с надетым грузовым поясом и разряженным подводным ружьем.

Медицинские исследователи чувствуют, что много смертных случаев в бассейнах, классифицируемых как утопление, являются действительно результатом SWB. Больше всего происшествий у подростков мужского пола и молодых взрослых, делающих попытку рекордов задержки дыхания ,часто на спор. При утоплении жертв, особенно детей, были случаи реанимации после длительных периодов погружения в холодной воде 30 минут или больше. То же самое не истина для жертв, потерявших сознание в теплых плавательных бассейнах. Теплая вода ускоряет смерть, позволяя тканям, особенно мозговым тканям, продолжать метаболизм быстро; без кислорода и вызывает необратимые повреждения в клетках за считанные минуты.

ВЫВОДЫ

* Во избежание несчастных случаев не осуществляйте гипервентиляцию более трех-четырех вдохов-выдохов.
* Уменьшайте деятельность на глубине.
* Не забывайте об опасности при концентрации.
* Не бойтесь сбросить грузовой пояс.
* Избегайте нырков на выносливость.
* Регулируйте ваш грузовой пояс так, чтобы обеспечить положительную плавучесть начиная от 5ти метров.
* Не занимайтесь задержкой дыхания в бассейне самостоятельно, Всегда имейте квалифицированного наблюдателя.

Подводная охота. Кошмар глубин - Blackout. Рассказы тех, кто выжил.

Авторская статья Олега Гаврилина, часть 1

Кошмар глубин - Blackout. Рассказы тех, кто выжил.К сожалению, в последнее время явно проглядывается тенденция к увеличению числа несчастных случаев, происходящих с подводными охотниками на различных водоемах. Причин этому может быть множество. Рост популярности подводной охоты, и, как следствие, увеличение числа подводных охотников, и развитие средств транспорта и коммуникаций, которые наряду с повышающимся уровнем жизни позволяют многим из нас забираться в совсем уж экзотические места и охотиться в непривычных условиях.

И, к большому сожалению, многие из нас вынуждены приобретать опыт охоты в новых для себя водоемах самостоятельно. Преодолевая при этом на своем пути множество преград и опасностей, многих из которых можно было бы избежать, если бы охотники имели бы больше возможностей делиться друг с другом знаниями и опытом, полученными ими во время преодоления этих самых «преград и опасностей».
И поэтому в последующем я постараюсь посвятить различным аспектам безопасности на воде большое количество статей.

В настоящее время статистика несчастных случаев связанных с водными видами спорта такова:
10% - подводная охота, фридайвинг
13% - дайвинг
27% - купание
1% - водные лыжи и вейкборд
4% - виндсерфинг и кайтсерфинг
4% - водный мотоцикл
29% - другие водные увлечения
12% - пляжные аттракционы

Как можно видеть, подводная охота и фридайвинг стоят на пятом месте, SCUBA-дайвинг на третьем. Конечно же, эти виды underwater activities сильно отстают по смертям от обычного купания и идут практически наравне с гибелью людей на пляжных аттракционах, но все равно статистика заставляет задуматься. Наша задача описать различные категории несчастных случаев и дать определенные рекомендации, которые возможно спасут кому то жизнь.

В этой статье я хотел бы исследовать такое опасное явление как Shallow Water Blackout или «Потеря сознания на всплытии». Причем я практически не коснусь медицинских и физиологических аспектов этого синдрома, поскольку достаточно много материалов об этом уже опубликовано, а опишу его ситуационный аспект. То есть я приведу рассказы трех различных подводных охотников, в разное время и по разным причинам испытавших на себе это, зачастую смертельно опасное, явление. Хочу заметить, что описания всех трех инцидентов полностью правдивы, потому что я лично давно и хорошо знаю двоих «пострадавших», а третий случай произошел со мной самим. Ну и к тому же подобные случаи, увы, не единичны и практически всегда инциденты происходят более-менее схожим образом.

Рассказывает подводный охотник Ковальчук Олег

Кошмар глубин - Blackout. Рассказы тех, кто выжил.Это была одна из множества моих поездок в тропики на охоту. В этот раз мы поехали в Индонезию с целью поохотиться на тунцов и больших каранксов. Мы вышли в море примерно в 10:00 и были на месте минут через 40. Примерно в 11:00 я был уже в воде. Место нашей охоты всегда отличалось довольно тяжелыми условиями для ныряния, но часто встречающиеся здесь хорошие трофеи с лихвой окупают все трудности. Основную трудность и опасность при охоте в этом месте представляют собой мощные приливно-отливные течения и большие беспорядочные волны, которые возникают, когда направление ветра противоположно направлению течения.

Вся охота идет на очень интересном рельефе вдоль берега небольшого островка и нескольких скал, отвесные стены которых обрываются до пятидесятиметровой глубины крутыми склонами с небольшими уступами. В условиях постоянно меняющихся течений мы достаточно часто меняем место охоты внутри этого довольно ограниченного hunting site, стараясь все-таки охотиться там, где скалы создают некую тень и защищают нас от слишком уж сильных течений. В этот раз на лодке было пятеро охотников (а это довольно таки много) и мы не могли менять место охоты так часто, как хотелось бы, поскольку слишком много времени уходило бы на сбор всех охотников из воды и выброску на новое место. Поэтому мы меняли место охоты не сразу, как только условия охоты ухудшались, а еще какое-то время старались добыть рыбу, борясь с сильными течениями, относившими нас от облюбованных мест. Это был не слишком удачный день для охоты. На протяжении нескольких часов я раз за разом совершал довольно глубокие нырки (17-22 метра, а порой и до 24-25 метров), но не видел абсолютно ничего достойного выстрела. К пяти часам вечера, не смотря на то, что с утра я чувствовал себя хорошо, начала накапливаться усталость.

Основными причинами усталости были постоянная работа ластами на поверхности и невозможность полноценно отдохнуть, большое количество нырков (к этому моменту на моем Suunto D3 было зафиксировано порядка 70 нырков) и чересчур жесткие для меня ласты C4 Falcon-30 (средняя жесткость), порядком забившие мышцы ног. Температура воды была 27 градусов, прозрачность – порядка 16-17 метров, на мне был 3-мм дайверский гидрокостюм. Я был вывешен на глубину 17-18 метров, на мне был резиновый грузовой пояс с тремя килограммами груза. Сначала я повесил на пояс 4 кг, но когда начал нырять за 20 метров, то почувствовал, что выходить с этой глубины стало тяжело, и поэтому снял с пояса 1 кг.

В пять вечера я вышел на край небольшого плато, которое находилось на глубине примерно 17 метров. Края плато уходили вниз небольшими ступенями шириной 5-7 метров. Я в очередной раз нырнул и повис в воде на глубине примерно 15 метров, как раз над свалом. Через несколько секунд я увидел какое-то движение на одном из уступов расположенном значительно ниже меня. Судя по силуэту рыбы, было понятно, что это группер приличных размеров (обычно я не стреляю групперов), но в этот «пустой» день мне хотелось добыть уже хоть что-нибудь большое. Поэтому я слегка подтолкнул себя ластами и начал, практически не шевелясь, падать вниз. Опустившись до глубины 20 метров, я понял, что группер значительно больше, чем мне показалось сначала. Я оценил его вес примерно в 30 кг. Я направил свое тиковое ружье вертикально вниз и произвел выстрел в голову рыбе. Через секунду (рассмотрев его поближе) я понял, что группер был еще крупнее, чем я думал, а я неправильно определил его размер, потому что он был глубже, чем мне казалось. В результате я неверно определил дистанцию выстрела. Мой гарпун летел слишком долго и группер, в котором на самом деле было верных 45-50 кг, успел среагировать на звук выстрела и начал движение. Поэтому мой гарпун попал ему не в убойное место сразу за головой, а куда-то позади спинного плавника. Отделяемый наконечник гарпуна надежно фиксировал большую рыбу, но она не была обездвижена. После выстрела рыба сразу же рванулась к ближайшей куче поросших кораллами базальтовых камней, увлекая за собой гарпун и линь. Мой гарпун был привязан не к ружью, а непосредственно к 35-метровому плавающему линю, который вел к большому жесткому буйку. Предвидя возможные проблемы, которые могут возникнуть, если группер уйдет в камни, я, не всплывая, ухватился за линь и, изо всех сил работая ластами, постарался оттащить его в сторону чистой воды, чтобы не дать спрятаться в какой-нибудь расселине. Но он был слишком силен и легко потащил меня за собой. Поняв, что рыба стала меня подтапливать, я сразу же отпустил линь и начал всплывать.

Дорога наверх оказалась неожиданно тяжелой. Впоследствии анализируя произошедшее, я пришел к выводу, что в этом месте вдоль плато шло течение, которое, сваливаясь с края, плавно уходило вниз и тем самым создавало дополнительные проблемы при всплытии. Когда я вышел наверх и попытался сделать первый вдох, большая волна ударила мне в лицо, и довольно много воды попало мне в горло. Я сильно закашлялся и почувствовал боль в гортани и легких, но мысль о большой рыбе, ушедшей в камни с моим гарпуном, не давала мне адекватно воспринимать ситуацию. К этому времени все уже прекратили охоту, и вышли на лодку, которая ждала только меня и была рядом. Я подплыл к лодке, отдал свое ружье и попросил кого-нибудь помочь. Мой местный товарищ Андрэ быстро надел ласты и грузпояс и прыгнул в воду. К этому времени течение стало еще сильнее, и я оставался на месте только потому, что держался за свой буек. Мой линь длиной 35 м, уходивший в воду под углом 45 градусов, был сильно натянут. Когда Андрэ подплыл ко мне, я объяснил ему, что случилось, и попросил помочь достать рыбу. Мы договорились, что будем нырять по очереди, страхуя друг друга. Какое-то время мы висели, держась за буек, а потом одновременно поплыли вверх по течению.

Нам нужно было зайти выше, что бы при нырке нас снесло примерно в то место, где сидел группер. Андре нырнул первым и быстро пошел на дно, я нырнул чуть позже и остался страховать его примерно на 10-12 метрах. Андре упал на 20 метров и завис там, осматривая дно. Потом он развернулся и начал всплывать. Мне было видно, как он попал в полосу идущего по дну плато нисходящего течения и его всплытие замедлилось. Потом он прошел течение и быстро вылетел на поверхность. Я страховал его на последней фазе всплытия. На поверхности Андре сказал мне, что линь запутан очень сильно и, по его мнению, надо отрезать гарпун, поскольку вытащить рыбу явно не удастся. Я согласился и сказал, что сейчас я все сделаю. Мы еще раз скатились вниз по течению и начали восстанавливать дыхание.

Примерно через 4 минуты отдыха я дал знак Андре, и мы опять пошли на ластах вверх по течению. Зайдя выше нужного места, я расслабился на несколько секунд, чтобы сбить пульс, и быстро нырнул. Андрэ меня страховал. Нырять было тяжело, так как усилившееся течение здорово сносило в сторону и приходилось плыть по диагонали, что значительно увеличивало расстояние, которое было необходимо пройти. Я упал на двадцатку, на секунду остановился, а потом пошел еще ниже к подножию поросших кораллами камней, за которые и запутал линь мой группер и между которыми он очевидно спрятался. Я коснулся дна на глубине 24.6 м и пошел по линю. Мне все-таки было жаль терять большую рыбу и свой гарпун, поэтому я решил проверить, за что именно запутался линь. Возможно, у меня были шансы освободить линь от зацепов и попробовать вытащить группера уже с поверхности. Я прошел вдоль линя и убедился, что он запутан в кораллах самым невероятным образом, и на этой глубине в условиях усиливающегося течения освободить его невозможно. Тем более что линь был запутан на всем протяжении большого нагромождения камней, диаметр которого составлял примерно метров 7-8. Я дошел до конца линя, увидел щель, из которой торчал мой гарпун и начал всплывать. Всплытие было тяжелым, но я уже был готов к понижающемуся течению и вышел наверх без какого-либо особого дискомфорта. Потом Андре нырнул еще раз на 20 метров и снова сказал мне, что надо резать линь. Пытаться вытащить рыбу слишком рискованно. Я промолчал и начал готовиться к нырку. К этому моменту я устал еще сильнее и никак не мог привести дыхание и пульс в норму. К тому же у меня появилось некое ощущение психологического дискомфорта, больше всего похожее на нехорошее предчувствие надвигающейся опасности. Тем не менее, нырять было нужно, и я старательно дышал, стараясь настроиться на спокойный лад. Мне это удавалось не очень, поэтому я отдыхал на поверхности необычно долго. Целых 7 минут. В конце концов, я понял, что отдыхать дольше бессмысленно и, отцепившись от буйка, пошел вверх, заранее вытащив нож из ножен и зажав его в руке. Андре последовал за мной. Дойдя до места, я нырнул.

Упав на уже привычные 25 метров я решил отрезать линь как можно ближе к гарпуну и опять пошел вдоль дна к расселине, из которой торчал мой гарпун. Дойдя до гарпуна, я с сожалением перерезал линь, а потом совершил необъяснимый поступок. Я схватился за гарпун и уперевшись обеими ногами в кораллы со всей силы потянул гарпун на себя. Я довольно тренированный и физически сильный человек: мне удалось со второй попытки все-таки выдернуть ослабевшего группера из его укрытия. Я быстро подтянулся по гарпуну и нанес ему два удара своим стилетом в убойное место сразу позади головы. Он дернулся и затих. Я понимал, что мне нельзя бросать рыбу, так как теперь она не удерживается линем, и я ее больше не найду так как течение однозначно унесет ее на большую глубину. Я попытался оторвать его от дна и потащить вверх, но он был слишком тяжелый и имел очень большую парусность. И в этот момент я вдруг понял, что, похоже, я все-таки доигрался. Не было ни позывов на вдох, ни резких диафрагмальных контракций. Я просто, почему-то совершенно ясно понял, что сам я не всплыву. Я сразу же бросил рыбу, свободной от ножа рукой сбросил пояс и быстро пошел наверх. Начав всплывать, я успел удивиться тому, что не испытываю страха и отнес это за счет того, что меня на полдороге должен был встретить страхующий. Это последнее, что я помню.

Сознание вернулось ко мне уже на лодке. Я лежал без маски, ласт и гидрокостюма на палубе и судорожно кашлял. Очень сильно болели грудь и горло, а изо рта при кашле вылетали небольшие кровавые сгустки. Ничего из того, что было между этими двумя моментами, мне не удалось вспомнить даже по прошествии долгого времени. Андре потом рассказал мне, что, увидев меня всплывающим с глубины, сначала не заподозрил ничего необычного. На мне был черный костюм, поэтому отсутствие черного резинового пояса не бросалось в глаза. Андре понял, что дело плохо, когда на глубине 8-10 метров одновременно произошли две вещи: меня начали бить сильнейшие судороги, заставлявшие сокращаться всю верхнюю часть моего тела, и из разжавшейся руки выпал нож, который я зачем-то потащил с собой наверх. Андре устремился ко мне на помощь, но я был без грузпояса и к этому моменту набрал столь высокую скорость и инерцию, что вылетел на поверхность сам, до того как Андрэ успел подплыть и вытолкнуть меня. Андре подхватил меня, до того как я опять ушел под воду, перевернув лицом вверх, положил к себе на грудь и потащил к лодке, крича о помощи. Ребята сразу же попрыгали в воду и помогли втащить меня на лодку. Почти все это время у меня продолжались судороги. Искусственное дыхание делать не пришлось, поскольку как только меня вытащили на палубу и сняли гидрокостюм, я сразу же пришел в себя и начал дышать. Дыхание какое-то время оставалось неглубоким, но хриплым, оно сопровождалось кровяными выделениями изо рта, но потом прошли и эти симптомы.

Еще из неприятных последствий можно упомянуть продолжавшуюся в течение недели боль в легких, которая давала о себе знать при малейшей попытке надавить на грудь или расправить плечи, и периодически возвращающееся кровохаркание. Так же здорово мешало то, что при малейшей физической нагрузке тут же появлялась тяжелая одышка.

Вернувшись в Москву, я прошел обследование у врача пульмонолога, в результате которого были выявлены явно видимые на томограмме повреждения в альвеолярных тканях легких. Ну и соответственно, мой врач настоятельно рекомендовал мне в течение как минимум 4-х месяцев воздерживаться от охоты и фридайвинга.

Продолжение следует. Следите за статьями на wwwtetis.ru